Политдневник Виталия Третьякова

...Помню чугунный утюг, которым гладил свои школьные брюки. С какого-то возраста этим приходилось заниматься самому. Причем гладить брюки, которые довольно быстро (носили-то их каждый день) надувались на коленях пузырем, полагалось вечером - чтобы не тратить на это время утром. Вечером же пришивался и чистый белый подворотничок на школьный пиджак.
Тяжелым чугунным утюгом пользоваться было просто. Надо было нагреть его на газовой плите и через мокрую марлю (чтобы ткань на брюках не начала блестеть) разглаживать, ориентируясь на уже существующие стрелки, обе брючины.
Чугунный утюг имел и дополнительное назначение. Он использовался в качестве так называемого гнёта, то есть тяжелого груза, когда квасили капусту.
Капусту квасили почти все. Считалось, что домашняя квашеная капуста и вкуснее, а главное - гигиеничней (чище) покупной, что рыночной, что магазинной. Ну и экономия денег - это тоже важно.
Кочаны капусты резали на длинные полоски (а кочерыжки отдавали детям - и мы их тут же съедали). Образовавшуюся капустную массу загружали в большую кастрюлю. Затем пересыпали крупной солью. После чего еще перемешивали, разминая и перетирая - чтобы сразу появился сок - руками. Далее кастрюлю закрывали перевернутой вверх дном тарелкой. На эту тарелку и клали гнёт. В идеале - специально отобранный для этого и чисто вымытый булыжник. А как замена его - чугунный утюг.
Уже через два-три дня капусту можно было есть.
В принципе, используя эту известную мне с детства методу, я могу заквасить капусту и сейчас. Надо бы как-нибудь попробовать...
Помню, как снимали у нас, точнее — на улице, параллельной Большой Коммунистической и расположенной ближе к Яузе, фильм «Воскресение» по роману Льва Толстого. Сцену отправления этапа на каторгу. Я узнал об этом, когда днём пошел за хлебом (эта домашняя обязанность с некоторых пор легла на меня) в Филипповскую булочную. А там, помимо обычных покупателей, стояли женщины в старинных разноцветных платьях и шляпах. Бублики покупали.
Я, конечно, удивился. Но кто-то мне разъяснил что к чему.
Этих женщин (две или три) помню очень хорошо. Даже помню, что сзади их платья были застегнуты большими булавками. Понятно - чтобы стянуть их по фигуре, но спереди - со стороны камеры. А вид сзади неважен.
Булавки помню очень хорошо - прямо стоят перед глазами, а вот сами съемки, которые я отправился смотреть после этого, смутно помню. Видимо, смешалось в памяти с кадрами увиденного позже фильма. Но вот несколько запряженных лошадьми колясок - помню.
Помню первую свою школьную форму — гимнастерка и брюки, ремень с пряжкой. И фуражка должна была быть. Или фуражек уже не было? Или они не были обязательными?
Но эту форму очень скоро поменяли на введенную тогда для всей страны новую, современную - брюки и пиджак из довольно толстой темно-серой ткани, или, как говорили тогда, материи (или материала). На воротник пиджака нашивался белый воротничок, за чистотой которого следили и учителя, и родители. Воротнички я пришивал сам. Было их два - пока один носился (несколько дней), мать успевала выстирать второй. Так их и меняли. Воротнички были шёлковые - чтобы не тёрли шею.
Под пиджаком была, естественно, рубашка. В праздничные дни — белая. Ну и пионерский галстук, завязываемый специальным узлом (три конца галстука обозначают «партию, комсомол и пионерию», а узел - «единство между ними»). Новый пионерский галстук покупался к каждому новому учебному году, так как прежний за лето, как правило, приходил в полную негодность после пребывания в пионерском лагере — в конце смены его расписывали на память.
Галстуки в то время (и позже) шились либо из кумача - ярко-красная материя, хлопок, либо из шёлка. Эти последние были несколько иного цвета — алые.
Различались они и ценой. Шёлковый был, естественно, дороже. По пионерским галстукам и можно было определить, у кого родители победнее, а у кого побогаче. У меня — точно помню — всегда были шёлковые.

Очень интересный разговор получился в "Что делать?", которая выйдет в эфир сегодня. Те, кто посмотрят, не пожалеют.
Список участников передачи здесь: http://nigru.ru/docs/5/4297.html.
А сама программа после эфира будет выложена здесь:



Считаю категорически необходимым реализовать моё предложение, высказанное в ходе данной передачи. Прежде чем получить назначаниение в Москве, каждый чиновник федерального уровня должен сначала проработать три года на юге России, а затем - три года в одном из северных регионов. Обязательно. Только после этого - должность в Москве.

Дмитрий Киселёв в сегодняшнем эфире своей итоговой программы на канале Россия-1 легализовал на телевидении мой давний тремин "хтоми", или - ласково - "хтомики" - Хамоватые ТОталитарные Меньшинства.
И правильно! Термины должны быть не толерантными, а точными и отражающими суть того, что они определяют.

См. о хтоми (хтомиках):http://v-tretyakov.livejournal.com/96840.html#comments
А это повтор первого моего поста о хтоми (хтомиках) от 19 февраля 2008 г.

ХАМОВАТЫЕ ТОТАЛИТАРНЫЕ МИНОРИТАРИИ (ХТОМИ). ИДЕЙНО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ

Из недолгого пока ещё опыта ведения блога в ЖЖ и чтения либо просмотра дискуссий исключительно в этом блоге могу сделать следующие выводы. Или лучше назову это пока лишь наблюдениями, фиксирующими явно доминирующие (то есть претендующие на диктатуру) тенденции ведения дискуссий. Окончательно утвердился в точности этих наблюдений (а, следовательно, и возможной правильности выводов) после внимательного прочтения «дискуссии» в моём блоге от 17 февраля с.г. – по поводу поста «Об опере, «независимости» Косово и регистрации Интернет-сайтов».
1. Примерно две трети участников предрасположены к нормальному ведению дискуссий, то есть отстаиванию своей позиции в корректной по отношению к оппоненту форме и борьбы, пусть непримиримой, но кажущейся им доказательной против аргументов оппонента. Нормальные дискутанты не консолидированы, не связаны круговой порукой и свободно представляют разные, порой противоположные точки зрения и идейные платформы.
2. Но почти сразу (а иногда и раньше других) в дискуссию вклиниваются (в буквальном смысле свиньёй) представители третьей трети. Можно назвать их агрессивно-хамским меньшинством. Они предпочитают называть себя, конечно, чаще всего безосновательно, «либералами», «демократами» или «продвинутыми». Я зову их ХТОМИ – хамоватые тоталитарные миноритарии.
3. ХТОМИ ведут «полемику» совсем иными способами. Причём это относится как к специалистам (экспертам) в обсуждаемой теме, так и к профанам или невеждам. То есть ХТОМИ объединены не квалификацией, знаниями или их отсутствием, а психотипом (агрессивно-деспотический), идеологией (любая идеология квазизначимого на данный исторический момент меньшинства, сегодня это в основном разновидности так называемого «либерализма») и психическими комплексами (упрощённо говоря, им всё время кажется, что кто-то у них что-то отобрал или кто-то именно их стремится угнетать). Отмечу, что есть меньшинства общественно значимые (идейные диссиденты, блаженные, шуты, эксперты, творцы, дети и пр.) – ХТОМИ к ним не относятся.
4. «Полемику» ХТОМИ ведут так:
- моментально переходят на личности,
- хамят, причём даже не для того, чтобы спровоцировать оппонента на ответное хамство, а просто потому, что они хамы изначально, по натуре и воспитанию,
- матерятся и вообще бранятся (видя в этом высшее проявление своей свободы),
- передергивают, утрируют и искажают аргументы оппонента (чтобы было легче их «разбить»), то есть никогда не спорят честно и по существу,
- переводят полемику в т.н. стёб (англосаксонская традиция, занесённая к нам в основном и массово в Серебряный век, но из поэзии быстро переброшенная в политическую публицистику) – такое ёрничанье по поводу слов оппонента, его личности или самой проблемы позиционируется как интеллектуальное превосходство над оппонентом, а в реальности является плутовским (даже шулерским) трюком – внимание аудитории отвлекается от трагедии и переключается на фарс, опошляющий и обесценивающий трагедию. А ведь трагедия – единственный алгоритм жизни. Не фарс, не мелодрама, не комедия (последняя, впрочем, иная ипостась трагедии, но вторичная). Перефразируя слова Ленина, скажу: Смехачи – худшие враги рабочего класса!
- сразу и всё переводят в плоскость мифического желания оппонента «уничтожить» их свободу или их самих, фактически всегда демонстрируя эти инстинкты у себя,
- действуют солидарно (всегда и в любом случае защищают «своих», всегда и в любом случае громят «чужих»), а проще говоря – по принципу стаи или банды.
5. Инстинктивно или спланировано ХТОМИ преследуют одну цель – подчинить развернувшуюся дискуссию себе, обсуждению проблемы их «свободы», их «прав», а для этого уводят дискуссию как можно дальше от обсуждения собственно проблемы – в её общезначимых составляющих.
6. Нетерпимость ХТОМИ к иному мнению не знает границ и пределов. В этом смысле они являются типичными школьными учителями-садистами или, что то же самое, тюремщиками и пыточных дел мастерами. Привычно ссылаясь на догматику либерализма, в частности – на слова Вольтера о готовности умереть за право другого высказывать иное мнение, сами ХТОМИ демонстрируют готовность исключительно к прямо противоположному – если и не расстрелять по судебному решению, то собственными руками разорвать (в буквальном смысле слова) оппонента на части. Показательно, что физиологической особенностью многих ХТОМИ является широко открытый в разговоре рот, обнаженные зубы и брызжущая изо рта слюна.
7. Не все, но значительная часть ХТОМИ фактически не скрывают, что их вожделённая цель – взять власть над большинством (которое они считают быдлом и часто так прямо и называют), лишить большинство права высказывать своё мнение, а тем более – влиять на принятие решений. Все ХТОМИ – потенциальные диктаторы и деспоты прямо фашистского склада (их либеральная риторика не должна никого вводить в заблуждение). Это меньшинство не хочет стать большинством (обратить других в свою веру). Оно хочет унизить большинство, подавить его, подчинить его себе, заставить его работать на себя. Причём цель этой власти даже не мессианская, а сугубо мещанская – просто «хорошо жить самим».
8. У ХТОМИ нет ни одной не заемной идеи или мысли – всё взято «оттуда» (то есть с Запада, хотя на Западе много чего есть и другого). Чувствуя своё интеллектуальное и физиологическое бессилие, они в конечном итоге всегда и во всём высшей инстанцией «своей веры», «своей победы» и «своей власти» считают Запад, почти в каждой своей реплике проговаривая клятву на «любовь, верность и служение Западу». Мечтая о собственной власти в России, но, понимая, что получить её не смогут, ХТОМИ готовы и на паллиатив – получить от Запада ярлык на княжение в России, стать просто высокооплачиваемыми надсмотрщиками от имени другой власти.
9. Большая часть тех, кто участвует в дискуссиях анонимно, являются как раз ХТОМИ, то есть трусость – характерная черта этого типа.
10. ХТОМИ всегда демонстрируют, впрочем, сами того не желая, но, видимо, в силу интеллектуального слабоумия, алчности или перманентного состояния аффекта не понимая, что это видно, готовность жертвовать чужими ценностями, свободами, правами, территориями (пример – Косово) ради получения желаемой ими власти над большинством, но никогда и ни в чём – даже каплей своего ради других.
11. ХТОМИ – не единственная опасная для жизни и процветания общества в целом группа, не менее деструктивные группы есть, например, и по другую сторону идеологической баррикады. Но ХТОМИ - самая пропагандистски-агрессивная, а кроме того – единственная, которая сумела узурпировать имидж «прогрессистов», то есть в представлении не критично мыслящих больших общественных слоёв – как бы представителей будущего в настоящем. Многим кажется, что победа ХТОМИ неизбежна, а потому идеологический конформизм – мощный питательный бульон для ХТОМИ. Во всяком случае, нельзя не признать, что именно ХТОМИ раньше других подчиняют себе новые информационные и пропагандистские системы.
12. Главное противоядие против деструктивной активности ХТОМИ – здоровый консерватизм во всех его проявлениях, включая систему табу и периодические точечные репрессии. Последнее печально, но это всё-таки гарантия против массовых репрессий против большинства в случае, если ХТОМИ получают шанс прийти к власти.